Николай Константинович Рерих
1874–1947
Отец был великим Философом, вечным искателем Правды.
Эти аспекты жизни стали ведущими маяками его творчества.
Что бы он ни делал, что бы ни совершал, всё это всегда было
тесно связано с его внутренним мироощущением.
Литературное и художественное наследие Николая Константиновича
отражает его постоянный духовный поиск и претворение
результатов этого поиска в жизнь.
Святослав Рерих
Нелёгкая задача – передать образ великого человека, ибо некоторые этапы его творчества непостижимы. Они являют собой неделимый сплав. Таким образом, об этих творческих этапах можно говорить только как о разных звеньях единой мощной безграничной цепи свершений.
«Время от времени в истории изящных искусств появляются совершенно особые творцы, произведения которых неповторимы, глубоки и отличаются от работ современников. Подобных мастеров невозможно отнести к какой-либо категории или причислить к какой-либо школе. Они походят лишь на самих себя – и друг на друга, как некое вечное братство посвящённых. Таковы были Леонардо, Рембрандт, Дюрер, Блейк, в других областях – Бетховен, Бальзак, Роден… Рерих – в своей жизни, в своём творчестве и своей индивидуальностью – являет себя членом этого братства».
К этим словам Клода Брэгдона можно добавить, что искусство Рериха находится вне пространства и времени. В разные периоды своего творчества Рерих предстаёт перед нами не только как художник, но и как учёный, исследователь, писатель, создатель уникальных гуманитарных проектов, великий представитель нашей эпохи.
Николай Константинович Рерих родился 9 октября 1874 года в Санкт-Петербурге. Детство и ранние годы провёл в родительском имении «Извара» среди густых северных лесов, оставивших в его сердце неизгладимый след на всю последующую жизнь. Часто пребывая наедине с собой и находясь под влиянием окружения, юноша погружался в изучение легендарного прошлого России, поэзия и романтизм которого его особенно привлекали. В раннем возрасте Рерих имел возможность не только в книгах, но и с лопатой в руках читать историю Земли, участвуя в раскопках древних курганов, непосредственно соприкасаясь с далёкими эпохами, – здесь и теперь он чувствовал землю, камень, и не только их материальную оболочку, но и саму заключённую в них жизнь. Эти ранние впечатления помогли ему найти ключи к общению с природой и с прошлым, которое хранит в себе давно утерянные сокровенные знания об истоках нашего существования.
В то же время развивалось его художественное дарование. Известный скульптор М.О. Микешин, видя первые рисунки Рериха и направляя его, с восхищением наблюдал за стремительным ростом юного художника.
Участвуя в раскопках, Рерих находил много предметов древности, которые привели его к последующим археологическим исследованиям. Со временем он стал одним из ведущих археологов России, и его фундаментальные знания в этой области оказали сильное влияние на его художественное творчество. Уже в первые годы учёбы в гимназии он начинает писать. Его статьи по археологии, рассказы, стихи и легенды были опубликованы во многих журналах. В те же годы отношение Рериха к живописи становится очень серьёзным. По настоянию своего отца, известного юриста, который считал, что сын должен пойти по его стопам, в 1893 году Николай Рерих поступает на юридический факультет Санкт-Петербургского университета и одновременно сдаёт вступительный экзамен в Академию художеств.
Годы учёбы молодого Рериха полны напряжённого творческого труда. Он продолжает заниматься изобразительным искусством и археологией, посвящая большую часть времени живописи. Важную роль в творческом развитии Рериха сыграл его учитель в Академии художеств – А.И. Куинджи. Будучи великим художником, неутомимый Куинджи вдохновлял многих своих учеников и оказал большое влияние на Рериха. Он предоставлял своим студентам полную свободу, никогда не навязывая им своих методов в живописи, при этом пробуждал в них стремление к выражению их неповторимой индивидуальности. Рерих оказался самым талантливым учеником Куинджи и получил впоследствии мировую известность, но при этом стиль учителя никогда не проявлялся в его искусстве.
На академической выставке, ещё до окончания Академии художеств в 1897 году, картина Рериха «Гонец» привлекла большое внимание. Она была сразу приобретена П.М. Третьяковым и пополнила уникальную коллекцию Третьяковской галереи. Это событие прославило молодого художника и вписало его имя в летопись русского искусства.
Археологические исследования каменного века, несомненно, имели для Рериха большое значение. Они заложили основу его художественного стиля, и многие картины мастера, относящиеся к раннему периоду его творчества, наполнены подлинным величием неолита.
В картине «Гонец» Рерих приближает к нам далёкое прошлое, передавая трудную и суровую жизнь того времени: в свете северного вечера древний чёлн скользит по реке, в нём гонец поспешает с вестью. О чём эта весть? О надвигающейся опасности? Эпический пейзаж с двумя одинокими людьми, пробирающимися сквозь вечернюю мглу, предвещает какое-то исторически значимое событие, полное тревог и тайны.
Более поздние работы: «Славяне», «Сходятся старцы», «Заморские гости», «Идолы», «Строят ладьи» – передают первозданное сияние цвета и героическую мощь выбранной темы. Древний человек на полотнах Рериха, как правило, охотник, рыбак, строитель или воин – крепкий, закалённый в трудах и боях, он всегда изображён на фоне величественных пейзажей Русского Севера. Создавая картины, посвящённые Древней Руси, Рерих опирается на исторические источники, народные сказания, легенды и древние памятники, но прежде всего художник прислушивается к своей интуиции, как бы проникая в прошлое духом. Мастер знает, как проникнуть в память природы и воскресить далёкую историю, скрытую за туманом давно ушедших веков. В яркой синеве вод отражается ясное, лучистое, весеннее утро, пурпурно-жёлтые, насыщенно-красные цвета, сияющие на солнце, сливаются в дивную тональную гармонию, звуки которой наполняют пространство радостью.
«Художник рассказывает нам о первых днях существования человека на земле, о людских чаяниях, о борьбе с тёмными силами природы. Он описывает традиции и обычаи наших предков с таким трепетным чувством и так подробно, что величие прошлого нас абсолютно потрясает»1.
Неудержимое стремление Рериха запечатлеть монументальную красоту сокровищ древнерусского зодчества заставило его совершить несколько поездок по старорусским городам в 1903-1904 годах. Он посетил Ярославль, Ростов, Владимир, Суздаль, Псков, Новгород, Изборск, Печоры, Углич и многие другие центры русского искусства и культуры. Во время этого путешествия Рерих написал множество этюдов, изображающих памятники старинной русской архитектуры. Эти удивительные графические и живописные работы, а также многочисленные статьи, посвящённые древнерусскому зодчеству, стали началом общественной кампании Рериха по защите и сохранению искусства Древней Руси, значение которого в то время едва ли было понятно широкой публике2.
В одной из работ того периода – картине «Строят ладьи» – виден огромный интерес художника к творческим способностям древних славян. Люди спешно строят большую ладью. Строители в белых одеждах распиливают на части и переносят тяжёлые бревна. Северный пейзаж с кромкой мрачного неба создаёт прохладную тональность фона, контрастирующего с красными знамёнами на ладьях.
Во многих картинах того периода декоративный элемент предстаёт как очень волнующий и даже драматичный. Так, например, в картине «Бой» (1906) сама комбинация медно-жёлтого, красного и густого синего вызывает чувство тревоги и беспокойства. На полотнах Рериха битву ведут не только викинги на кораблях, но и волны бушующего моря и надвигающиеся грозные облака. Художник одухотворяет природу, делает её соучастником человеческих действий. Это пантеистическое восприятие окружающего раскрывает очень важную грань его творчества.
Годы становления принесли Рериху славу и признание благодаря его выставкам не только в России, но и за рубежом: в Праге, Берлине, Вене, Дюссельдорфе, Милане, Венеции и Риме. Его имя стало широко известно, а его картины были приобретены многими европейскими музеями и частными коллекционерами. В 1907 году княгиня М.К. Тенишева организует выставку современного русского искусства в Париже3. На этой выставке было представлено 130 работ Рериха.
Николай Константинович был избран членом Осеннего салона, Венского сецессиона и Национальной академии в Реймсе.
Рерих становится директором Санкт-Петербургской школы Общества поощрения художеств, в которой обучалось 2000 студентов. Художник приносит этому учреждению славу самой прогрессивной школы России, проводит много реформ, полагая, что за годы учёбы ученики должны не только получить практические знания и развить творческие способности, но также овладеть основами всех существующих отраслей искусства. Так, в школе появились специальные мастерские для занятий иконописью и ремёслами, кроме того, Рерихом был основан Музей русского искусства.
В этот же период княгиня М.К. Тенишева в своём имении Талашкино под Смоленском осуществляла уникальный художественный проект, в котором участвовал и Николай Константинович. Рерих всячески поощрял народное искусство, резьбу по дереву, занимался мозаикой, разрабатывал эскизы для мебели. Для Церкви Поминовения4 в Талашкино он написал свои знаменитые фрески «Царица Небесная», «Трон невидимого Бога», создал мозаичный образ Спаса, представив собственную интерпретацию византийской традиции5.
Он был избран членом Академии художеств и параллельно членом правления Общества архитекторов.
Летние месяцы 1909 и 1910 годов художник провёл в Италии, Германии, Голландии и Англии. В тот период он работал над эскизами декораций к балетным сценам из оперы «Князь Игорь» для постановок Дягилева в Париже. Одновременно проходили выставки художника в Париже, Лондоне, Брюсселе, Риме и Цюрихе.
В России Третьяковская галерея и Музей Александра III приобрели несколько его картин. В знак большого признания художник был избран президентом художественного объединения «Мир искусства»6.
Уже в 1912 году на полотнах Рериха можно заметить пророческие видения. В вихре облаков над землёй, охваченной огнём, явлен «Ангел Последний». На картине «Зарево» мы видим замок, объятый пламенем, а на фоне изваяния бельгийского льва стоит рыцарь-стражник. «Короны» – три короля дают клятву в каком-то союзе, а тем временем в воздухе их короны уплывают с облаками и исчезают в тумане. «Град обречённый» – гигантский змий сковал город, не оставив ни единого выхода. «Меч мужества» – страж огненный несёт свой меч к твердыне воинов, а они, беспечные, спят у врат крепости. «Дела человеческие» – премудрые старцы, объятые ужасом, взирают на разрушенный город… И во многих других подобных картинах художник предвидит и изображает приближающиеся бедствия.
Большой интерес Рериха к театру проявляется в серии замечательных эскизов к сценическим декорациям для оперы «Князь Игорь». Среди этих дивных эскизов можно назвать «Путивль», представляющий древний город Киевской Руси, «Половецкий стан», выполненный для второго акта оперы. Данные работы ярко передают мощь чувств и дух того времени. Дягилевская постановка оперы «Князь Игорь» в Париже прославила Рериха как искусного театрального художника. Позднее Николай Константинович работал над декорациями для таких постановок, как «Пер Гюнт» (для Московского Художественного театра), «Тристан и Изольда» (для Оперы Зимина в Москве), «Принцесса Мален», «Сестра Беатриса», а также для нескольких опер Римского-Корсакова.
Барнет Конлан даёт прекрасное описание театральных эскизов Рериха к балету Стравинского: «Когда в 1912 году Рерих работал над декорациями для "Весны священной", его стиль был настолько искусным и совершенным, что едва ли какой-либо другой художник смог бы так проникнуть в самую суть темы. Рерих не только передал внешний облик весны – потоки разливающегося солнечного света, насыщенную зелень полян, вбирающую лучи вечерней зари, – но и сумел отобразить то внутреннее состояние природы, когда все поры земли пропитываются прохладной, живительной влагой, а растения пробуждаются к жизни с такой стремительностью, словно ветер с Востока. Цвета – контрастные и чистые, формы – строгие и простые, даже примитивные; и всё то, что казалось бесконечно далёким, скованным древними скалами, словно разомкнуло кольцо времени и устремилось в будущее. Самая современная техника [в искусстве] сегодня не смогла бы дать и половины этого»7.
Тем временем не прерывалась и литературная деятельность Рериха, а в 1914 году в известном издательстве Сытина был опубликован первый том его трудов.
Успешные выставки в Мальмё, Стокгольме, Копенгагене, Гельсингфорсе принесли Николаю Константиновичу известность в Скандинавских странах. В 1915 году отмечалось 25летие его художественной и творческой деятельности. По этому случаю «Свободное искусство» выпустило великолепную монографию, в которую вошли статьи Балтрушайтиса, Бенуа, Гидони, Яремича, Ремизова. Книга была богато иллюстрирована репродукциями картин Рериха.
В мае 1917 года Николай Константинович жил в Финляндии, на северном побережье Ладожского озера. Именно там была создана серия картин «Героика Финляндии», полная гармонии цвета. Статья Леонида Андреева «Держава Рериха» (последнее, что он написал перед смертью) появилась в газете «Хельсинки» на финском языке во время проходившей в этом городе выставки художника в марте 1919 года. В это же время известный голландский художественный критик Лео Фейгенберг также, по странному совпадению, написал статью «В стране Рериха», не зная ничего о той дани признательности, которую отдал художнику Андреев.
В 1920 году выставка полотен Рериха в Лондонской галерее Гупиля получает название «Чарующая сила России», а Герберт Рут, директор Лондонской публичной библиотеки, называет художника «сильнейшей личностью в современном искусстве». Музей Виктории и Альберта приобретает две картины Рериха. Также для частных коллекций в Англии были куплены некоторые его картины, среди которых «Святой Меркурий Смоленский», «Псковский погост» и другие. Устраивал выставку картин мастера и Уэртингский музей, приобретший полотно «Змий и Корона». Тем временем художник работал над декорациями для постановки «Снегурочка» в Ковент-Гарден, создавал эскизы для опер «Сказка о Царе Салтане», «Садко» и «Князь Игорь». «Половецкий стан» – классическая балетная сцена из оперы «Князь Игорь» с декорациями, созданными Рерихом, – стал тогда всемирно известным и выдержал 500 представлений, о чём Дягилев сообщил Рериху в телеграмме.
В апреле 1920 года д-р Роберт Харше, директор Чикагского института искусств, пригласил Николая Константиновича провести выставки его картин в США. Рерих принял приглашение и прибыл в Нью-Йорк 2 октября того же года. Его первая выставка в Америке, включавшая около 400 картин, открылась в галерее Кингор в Нью-Йорке. Восторженные отзывы прессы и публики упрочили известность Рериха теперь и в Америке. Выставка прошла в 29 городах страны и продлилась полтора года8.
Лето 1921 года9 Николай Константинович проводит в Монхегане, штат Мэн, где создаёт серию картин «Океан». В том же году им было основано Международное объединение художников «Cor Ardens» («Пылающее сердце»). Рерих много путешествовал, читал лекции в Калифорнийском университете, музее Санта-Фе, Чикагском художественном институте и других центрах науки и культуры. В то же время он продолжал писать, и его статьи были опубликованы в журналах по искусству, а также различных изданиях не только Америки, но и других стран. В том же году в Америке художником был основан Мастер-институт объединённых искусств. Так Николай Константинович воплотил в жизнь своё твёрдое убеждение в том, что «все искусства должны быть собраны под единым куполом». Многие известные художники, музыканты и педагоги присоединились к этой уникальной культурной инициативе Рериха.
«Снегурочка» Римского-Корсакова с декорациями Рериха по заказу Мэри Гарден была поставлена в Чикагской опере и сразу получила огромное признание.
В 1923 году художник уехал в Европу, направляясь на Восток с целью осуществления Центрально-Азиатской экспедиции. 3 мая того же года он отправился из Европы в Индию10.
17 ноября в Нью-Йорке открылся Музей Николая Рериха, в который художник передал несколько сотен своих картин.
За время своего краткого пребывания в Америке с 1921 по 1923 год художник создал многие наиболее важные свои работы, такие как серии «Океан» и «Монхеган», «Мессия», «Санкта», картины «Аризона», «Санта-Фе» «Гранд-Каньон», ряд эскизов для костюмов и декораций к опере «Снегурочка» и многие другие живописные и графические работы. Он также читал лекции в тех городах, в которых проходили его выставки. Со всей страны стекались к нему самые разные люди: деятели культуры и политики, художники, молодёжь; многие из них впоследствии объединялись в Рериховские общества, провозглашавшие идеи Рериха и разделявшие его понимание мира, красоты и знания. Люди тянулись к нему не только как к известному художнику, но и как к великому гуманисту и духовному учителю. Его книги «Адамант», «Пути благословения», «Пламя в чаше» вышли в свет на английском и других языках. Художественные и литературные произведения Рериха оказали огромное влияние на старых и молодых, известных и неизвестных людей. После встречи с художником они становились духовно богаче и, вдохновлённые его пангуманистическими идеалами, начинали с нетерпением ожидать прихода новой эпохи, главная задача которой – служение Общему Благу всего человечества. Сердечный отклик публики вызывали не только красота полотен, совершенство техники, ясные, чистые краски, но и темы, затронутые в картинах. Способность Рериха превращать искусство в духовный, провидческий язык придаёт особое значение его живописным работам. Созерцая их, человек получает импульс, пробуждающий в нём духовное начало и ведущий к новым достижениям. Как сказал о Николае Константиновиче один писатель, «он ведёт человечество к вратам небес», ибо в одном из своих сочинений Рерих утверждал: «Живя постоянно в страхе и противостоянии природе, своими руками человек запер себя в лабиринт, из которого он не выберется до тех пор, пока снова не выйдет на широкую дорогу, с которой он начинал свой путь. Великолепие далёкого прошлого поможет прозревать грядущее, Новую эпоху, в которой стремление к искусству и желание преобразить жизнь снова станут всечеловеческими».
Интересны исследования, касающиеся довольно необычной фамилии Рериха и её истории. В изданной А. Мантелем книге «Н. Рерих» (1912, Казань) говорится, что датско-норвежская фамилия «Рерих» стала известна во времена Петра Великого.
Однако уже несколькими столетиями ранее эта фамилия была известна в Дании, Ютландии, Зеландии и Англии. Представителями этого рода были известные военачальники и епископы.
Интересная деталь: древнескандинавское rich в буквальном переводе означает «богатый» (как и в английском), а корни ro, or, ru имеют значение «слава», то есть «богатый славой», «славный». Из древнерусской истории мы помним: «Рюрик прибыл со своими братьями Синеусом (sinhuus) и Трувором (tru ver)», или, как более точно интерпретируют эту фразу скандинавы: «Конунг Рюрик пришёл со своим родом (sinhuus) и верной дружиной (tru ver)».
В 1907 году в Бармене (Германия) на немецком языке вышла книга Е.В. Рорига (Rohrig) «Исследование имени Рерих. Её автор в результате тщательного изучения обнаружил, что в 850-873 годах во франкских летописях упоминался датчанин Рорих (Rorich), который также был известен как Рорихус (Rorichus), Рорик (Roric) и Рорикус (Roricus). В то время этот датчанин был чужестранцем во Франции. В хрониках от 13 сентября 860 года император Лотарь II упоминает земли Рориха, несомненно имея в виду того же датчанина. Он был крещён в 863 году, после чего отказался от своих датских прав и отправил обратно в Данию сопровождавших его слуг. За это Лотарь II наделил его множеством прав и привилегий. Его имя в хрониках значилось как «Рёрикус (Hroericus), норманн» (т.е. датчанин). В 1000 году шведско-готическая форма этого имени была Рёрик (Hroerik) или Рурик (Hrurik). А на юго-востоке Швеции обнаруживается Рюрик (Rurik), который, как предполагается, был основателем Российского государства. Данные параллели показывают, что имена Рюрик (Rurik) и древнескандинавское Рёрик (Hroerik), вероятно, тождественны.
В своей летописи Нестор, монах-историк Киевского Печерского монастыря (1056-1115), упоминает Василия Ростиславича Рьюрика (Rjurik), киевского князя. Нестор называет его Рюрик (Rurik).
Николай Рерих, размышляя о своём предполагаемом предке, прибывшем на Русь для строительства и созидания, посвящает картины первого периода своего творчества истории Древней Руси. Из этого источника он многое почерпнул и выработал собственный, совершенно особый художественный стиль. Так, многие ранние работы Рериха посвящены каменному веку и славянам-строителям, их суровой жизни, борьбе со стихиями природы, проблескам размышлений о Высшем, их постепенному духовному пробуждению. Средствами своего искусства художник говорит нам, что человечество существует здесь, на Земле, уже в течение многих миллионов лет и что на исходе огромного временного цикла мы приближаемся к Новой Эре.
Пейзажи 1916 года поражают своим великолепием. В этих картинах художник как бы прощается с родиной и всем, что было для него самым дорогим и близким.
Новый период в жизни и искусстве Рериха начался в 1923 году, когда он приехал в Индию. Возглавляя в течение пяти лет художественно-научную экспедицию, он исследовал «сердце Азии» – Индию, Тибет, Монголию, Китайский Туркестан, Алтай и другие отдалённые места Центральной Азии. От Кашмира до Ладака – по Западно-Тибетскому нагорью – экспедиция продвигалась самыми высокими в мире караванными путями, через перевал Каракорум в древний оазис Хотана, который в раннем средневековье был одним из центров культуры индийского буддизма. Именно тогда Николай Константинович начал серию картин «Знаки Майтрейи», изображающих легендарный буддийский мир и суровую природу Тибетского нагорья. Дальнейший путь лежал на Алтай, в Монголию и Тибет, где накапливались научные материалы по азиатской культуре и философии и было создано более 500 великолепных художественных работ, представляющих панораму Азии, которую никогда до этого не изображал ни один западный художник. В этих картинах Рерих раскрыл первозданную, нетронутую красоту этих мест; его художественный язык стал ещё более возвышенным, а цвета отразили всю утончённость природы. Он первым запечатлел величественную красоту Гималаев.
В своей книге «Алтай – Гималаи» Рерих описывает необъятные просторы Внутренней Азии, истоки древней индийской культуры, памятники её великого прошлого, неисчерпаемые сокровищницы народной мудрости. Алтай на севере и Гималаи на юге, вершину Белухи и пики Гималаев художник представляет как два полюса, меж которыми заключён единый грандиозный мир гор.
По возвращении из экспедиции в Дарджилинг (Индия) в конце 1928 года Рерих поселился в Наггаре, Кулу, в западных Гималаях, осуществив таким образом свою заветную мечту. Этот неприступный величественный мир гор, полный красоты и благородства, навсегда стал близким и сокровенным для художника. Он созерцал его днём и ночью. Многие его наиболее важные картины, такие как «Помни», «Капли жизни», «Жемчуг исканий», серии «Знаки Майтрейи», «Знамёна Востока», «Твердыни Тибета», относятся к этому периоду жизни и творчества мастера.
Главной целью экспедиции было создание в картинах Рериха уникальной живописной панорамы земель и народов Срединной Азии. Второй задачей было изучение возможностей новых археологических изысканий, а третьей – спасение художественных сокровищ и сбор этнографических коллекций, раскрывающих духовную культуру азиатских народов. Члены экспедиции Рериха были первыми, кто пересёк Тибетское нагорье с севера на юг, от Западного Китая до Индии.
Несколько книг Рериха: «Сердце Азии», «Держава Света», «Алтай – Гималаи», «Шамбала» и важная монография «Гималаи», опубликованная издательством Брентано в 1929 году в Нью-Йорке, – являются основными документами экспедиции.
«После возвращения из экспедиции Рерих основывает Гималайский научно-исследовательский институт в Наггаре, Кулу, в Пенджабе (Индия) с целью дальнейшего изучения Гималайского горного региона. Институт был предназначен и для многих будущих масштабных экспедиций, нацеленных на изучение природы и населения этих регионов. Задачи научного исследования страны Гималайских вершин должны были носить более интенсивный характер и не могли быть решены в сравнительно короткие сроки экспедиции».
«Здание института было возведено на горном хребте на высоте 2000 метров».
«Под руководством Н.К. Рериха в 1930-1942 годах регулярно проводились научные исследования, пока деятельность института не была приостановлена с началом Второй мировой войны».
«В Гималайском научно-исследовательском институте было два отдела: ботанический и этнолингвистический, последний также занимался изучением археологических объектов. Каждый год в начале лета, когда открывались горные перевалы, экспедиционные отряды шли к Тибетскому нагорью и в высокогорную зону Гималаев. В октябре они возвращались на основную базу института в Кулу и проводили зимние месяцы в работе по изучению и систематизации накопленного материала. Были собраны богатые ботанические коллекции. В этой работе также принимали участие директор Нью-Йоркского ботанического сада д-р Е.Д. Меррил и сотрудники Парижского музея естествознания под руководством профессора П. Лемуана. Сотрудники института планировали изучать космические лучи в высокогорных районах данной местности. В издаваемом институтом журнале "Урусвати" была опубликована статья об этих исследованиях, подготовленная профессором Бенаде из колледжа Форман (Лахор)».
«Был собран богатый материал по тибетской фармакопее, и в течение нескольких лет тибетские ламы-лекари принимали участие в этой работе. Сотрудники института подготовили справочник тибетских лекарственных трав, создав тем самым необходимую основу для дальнейших исследований в этой области».
«Что касается лингвистических исследований, в институте изучали тибетские диалекты Гималайского горного региона и прилегающих районов Тибетского нагорья. Была опубликована работа д-ра Юрия Николаевича Рериха о тибетском диалекте Гарджа-Лахул (GarjaLahoul), принадлежащем к группе западно-тибетских диалектов. Также были собраны этнографические коллекции, иллюстрирующие культуру и образ жизни различных племён Гималайского горного региона и Тибета. Таким образом, институт, который основал и возглавил профессор Рерих, значительно расширил наши знания о Гималаях»11.
Картины и литературное творчество Рериха, воспевающие Гималайские вершины, пробудили большой интерес к этой местности, и туда стали отправляться многие экспедиции.
Художник был удостоен новых наград. Он был избран почётным президентом Американского Общества Маха-Бодхи, членом Югославской Академии искусств и науки и вице-президентом Археологического института Америки. Люксембургский музей в Париже приобрёл его картину «Замки Майтрейи». В Метрополитен-опера в Нью-Йорке силами общества «Лига композиторов» была осуществлена постановка «Весны Священной» (солисты Марта Грэм и Леонид Мясин, дирижёр Леопольд Стоковский, костюмы и декорации Николая Рериха). После огромного успеха в Нью-Йорке «Весна Священная» прошла также и в Филадельфии. Вновь посетив Америку, Францию и Англию, профессор Рерих вернулся в Индию.
В 1931 году Рерих проводил археологические раскопки в Пондичерри; в этом году также начали издавать журнал «Урусвати», официальный печатный орган Гималайского научно-исследовательского института.
В том же году в Брюгге в Бельгии состоялась Первая международная конференция, посвящённая Пакту Рериха и Знамени Мира. Этот уникальный проект профессора Рериха, начатый им в 1929 году в Нью-Йорке, предусматривал, что все образовательные, художественные, научные и религиозные учреждения и все места, имеющие культурно-историческое значение, должны быть охраняемы от разрушений и почитаемы всеми народами в военные и мирные времена12.
С этой целью был составлен договор для подписания всеми нациями и предложено специальное, созданное Рерихом Знамя, которое должно было развеваться над всеми охраняемыми зданиями и объектами. Пакт Рериха был одобрен Международным ведомством музеев при Лиге Наций. Для одобрения и принятия Пакта Рериха и Знамени Мира были созданы комитеты и многочисленные культурные организации по всему миру.
Первая международная конференция в Брюгге (Бельгия), состоявшаяся в 1931 году, привлекла к себе интерес многих правительств в Европе. За ней последовала Вторая международная конференция, также в Брюгге, в 1932 году. В результате в Брюгге после проведения Международной конференции был создан «Фонд Рериха за мир, науку, искусство и труд». На обеих конференциях участвовали представители правительств, гражданские, военные и культурные лидеры, церковные иерархи, научные и художественные общества, выступающие за принятие Пакта Рериха и Знамени Мира.
17 и 18 ноября 1933 года в Вашингтоне состоялась Третья конференция, в которой приняли участие представители 35 стран. Государственные деятели, религиозные лидеры, известные деятели искусства, науки и образования выступили в поддержку Пакта Рериха и Знамени Мира. Резолюция конференции рекомендовала эту гуманитарную меру правительствам всех стран13.
Седьмая Конференция Панамериканского союза в Монтевидео, состоявшаяся месяц спустя, пришла к единогласному решению принять Пакт Рериха и Знамя Мира и настоятельно призвать всех участников союза – 21 правительство Северной, Центральной и Южной Америки – подписать Пакт и таким образом воплотить его великие принципы в жизнь.
В этот период Комитеты Пакта Рериха и Знамени Мира активно действовали в Америке, Европе и Азии.
14 апреля 1935 года14 в резиденции президента Рузвельта в Белом доме в Вашингтоне официальные представители Соединённых Штатов Америки и всех 20 латиноамериканских стран подписали Договор Пакта. После подписания президент Рузвельт сделал следующее заявление, транслировавшееся на зарубежные страны: «В качестве самого соответствующего сегодняшнему дню, названному Панамериканским днём, главами правительств всех республик Американского континента – членов Панамериканского союза – подписан договор, который знаменует шаг к сбережению всех культурных достижений народов этого полушария. Поддерживая Пакт для принятия его всеми народами мира, мы стремимся утвердить один из важнейших всечеловеческих принципов во имя сохранения современной цивилизации. Договор этот имеет гораздо более глубокий духовный смысл, чем сам его текст. Давайте же вновь обратимся к тем высоким принципам международного сотрудничества и взаимопомощи, которые, я уверен, внесут огромный вклад в развитие цивилизации со стороны Северной и Южной Америки».
В октябре 1937 года в Риге (Латвия) прошёл конгресс балтийских Рериховских обществ. В том же году Знамя Мира было развёрнуто в Карачи, Индия.
В 1946 году в Калькутте состоялась VI Всеиндийская конференция по культурному единству, на которой председатель Пандит Амарнатх Джа предложил принять Пакт, за что единогласно проголосовали все участники конференции. В 1948 году правительство Индии подписало декларацию о принятии Пакта Рериха и Знамени Мира. В 1950 году Комитет Пакта Рериха направил генеральному директору ЮНЕСКО д-ру Торресу Боде копию Пакта с полной документацией истории этого движения.
В 1954 году в Гааге был подписан окончательный Межправительственный акт по защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта, основанный на Пакте Рериха и использовании Знамени Мира. Впоследствии, в 1955 году, он был ратифицирован в Париже 39 государствами, подписавшими Заключительный акт Гаагской конференции.
Знамя Мира Рериха представляет собой три амарантовые сферы, вписанные в окружность того же цвета на белом фоне. Этот знак триединства имеет две основные трактовки: три сферы как символ прошлого, настоящего и будущего в круге вечности или же религия, наука и искусство в круге культуры15.
Пакт и Знамя Мира явились выражением беззаветного служения Рериха высшим этическим принципам и культуре. С далёких Гималайских высот неустанно взывал он ко всему миру – голос художника был и голосом всего человечества во имя человечества.
Рерих-художник нашёл в природе Индии тот многозвучный спектр красок, который он долго искал. Его внутренний взор был подготовлен к этому необычному сиянию цвета, и потому язык его живописи стал ещё более выразительным, дающим возможность через картины передавать глубокие духовные чувствования. В искусной темперной технике мастера тона глубоки, бархатисты, и при всей певучести линий его полотна монументальны.
Николай Рерих был первым художником, который «открыл» и сумел отобразить в своих картинах красоту Гималаев. Природа необъятного мира Гималайских вершин была воспета Рерихом во всём её космическом величии. Необычность тибетского пейзажа производила на него совершенно особое впечатление. Такие картины, как «Нанда-Деви» (одна из священных вершин центральных Гималаев) и «Помни», полны высоких озарений. Маленькая фигура всадника, развевающиеся флаги на крыше хижины – всё это подчёркивает грандиозные масштабы горного мира. Многочисленные картины того периода передают не только великолепие, но и удивительную архитектуру этой местности. В этом отношении замечательны его этюды и небольшие картины из серии «Твердыни Тибета». Монастыри, расположенные на недоступных возвышающихся отвесных скалах, демонстрируют смелость и исключительное мастерство тех древних зодчих, которые создавали эти постройки. Простые архитектурные формы гармонично сочетаются с горными вершинами и создают ощущение единства. Ступы, крепости и дворцы на фоне мощных гор, их освещение, цвета и декоративные элементы поистине потрясают и вызывают сокровенные трепетные чувства.
Н.К. Рериха также всегда очень интересовали народные герои. Так, его очень привлекал образ Гэссэр-хана из монголо-тибетского эпоса. Картины «Меч Гэссэра» и «Знаки Гэссэра» за счёт воспроизводимого в них примитивного «звериного» стиля создают ощущение глубокой древности. Рерих редко рисует людей. Природа в его полотнах гармонична сама по себе, хотя она никогда не исключает присутствия человека. В основе всего его творчества лежит чувство восхищения, благоговения и восторга перед Высшим. Восприятие природы у Рериха совершенно особое: это не ограниченный, субъективный взгляд, но широкое панорамное видение. Даже в его небольших набросках проявляется этот монументальный стиль.
Молодые годы художника прошли в полных суровой простоты северных землях, а с древнего Севера жизненный путь привёл его в Индию. Трудно найти другого такого творца, который мог бы меняться чаще, чем Рерих, ибо он один из тех немногих, кто никогда не останавливается на творческом пути. Каждая новая картина мастера непредсказуема. Его не удовлетворял накопленный опыт, он не хотел повторяться, но всегда стремился обновить и усовершенствовать форму выражения.
Внутренний мир Николая Константиновича всегда был обителью духовных исканий, и своим творчеством он заставляет нас верить в вечную жизнь благодаря новым воплощениям. Многие темы для его полотен взяты из видений и снов, поэтому его творчество невозможно обобщать, так как оно само по себе является синтезом. Все его литературные произведения и культурные начинания вечноцветущи и плодоносны.
В раннем периоде его творчества выделяют две категории картин – реалистические и духовидческие. Художник как бы проникает духом во всё, что он видит – камни, облака, море и лес, и тоскует по давно ушедшему. «Не знающий прошлого не может думать о будущем», – говорит Рерих. Цвета в его пейзажах богатые и яркие. В более поздний период творчества Рерих на своих полотнах пробуждает к жизни каменный век и эпоху викингов. Воображение мастера помогает ему воссоздать далёкие образы и перенести их на холст. Он любит дальние миры, где есть возможность для полётов духа и уединения. «Рерих – это великая тайна», – пишет о нём один художник.
Всегда, с самых ранних лет, Индия привлекала Рериха. В одной из своих статей, «Индийский путь», он писал: «Через Византию грезилась нам Индия; вот к ней мы и направляемся… Живёт в Индии красота. Заманчив великий Индийский путь».
Жизнь Рериха в Индии была органична для него. В раннем периоде творчества художник устремлялся к красоте древнего прошлого России; живя в Индии, мастер находит источник красоты в величественных ландшафтах Гималаев. Большое количество его картин посвящено этому грандиозному горному миру. Серия картин Рериха «Гималаи» – высочайшее выражение его гения. Многочисленные индийские друзья и почитатели творчества Рериха называли его Гималаи-путра (сын Гималаев), и люди обращались к нему как к Махариши (великий провидец) и Гурудэв (духовный учитель).
Выставки картин Николая Рериха проходили по всей Индии – в Бомбее, Хайдарабаде, Нью-Дели, Мадрасе, Индоре, Бароде, Лахоре, Ахмедабаде, Майсуре, Калькутте и других городах. В то время как Рерих жил и работал в любимых им Гималаях, его творчество получило широкое признание во всей Индии. Отдельные выставочные залы посвящены картинам Рериха в музеях Аллахабада, Бенареса, Тривандрума и Бароды. Его тёплые дружеские отношения с Тагором, Джагадишем Боше и Неру показывают, насколько глубоко он знал и любил Индию.
В Гималаях же застали Рериха события Второй мировой войны. Глубоким потрясением стал этот великий армагеддон для художника. Неутомимо писал он во все части света, взывая о поддержке всех прогрессивных сил, сражающихся в этой великой битве за свободу.
В своих последних картинах Рерих возвращается к древнерусским темам, изображая новгородские памятники, разрушенные актами вражеского вандализма. В этих эпических полотнах, грандиозных по стилю, он даёт новую жизнь Древней Руси.
В конце своего земного пути Рерих раскрыл всю невероятную мощь своего духа, оставаясь до последнего дня преданным делу сохранения мира во всём мире и духовных ценностей человечества. Художник предвидел грядущий после этой страшной битвы мощный союз всех народов мира на основе Культуры.
Его родина, Россия, почтила величайшего художника современности, посвятив его творчеству несколько выставочных залов в Государственном Русском музее в Ленинграде. Многие значительные картины Рериха также можно увидеть в Московской Третьяковской галерее, в музеях Новосибирска, Горького, Киева, Одессы и в частных коллекциях – всего около тысячи картин.
В Соединённых Штатах помимо нью-йоркского Музея Николая Рериха и Художественного музея Окленда, штат Калифорния, имеется ряд частных коллекций, в которых представлены картины, относящиеся к разным периодам творчества художника. Говоря о музеях и частных коллекциях в Европе, едва ли можно назвать страну, где бы не было полотен Рериха. За свою жизнь он написал более 7000 картин.
Николай Константинович Рерих ушёл из жизни 13 декабря 1947 года в своих любимых Гималаях. Вся Индия почтила его память. На месте, где он был кремирован (недалеко от дома, где он жил), установлен простой большой камень – в настоящее время это место является центром паломничества в Индии. Молодые и старые, простые люди и интеллектуалы стекаются в эту часть Гималаев со всего света. Сын Николая Константиновича, знаменитый художник Святослав Рерих, и его жена Девика Рани, известная индийская актриса, строят музей Рериха в Наггаре, Кулу, где Николай Рерих жил и работал в течение последних 18 лет своей жизни.
Уместно процитировать его собственные слова о том будущем, которое он предвидел и в которое человечество, если оно выживет, войдёт как в сокровенную обитель: «Человеческое сердце мечтает об истинном мире, истинном единстве. Оно стремится активно и творчески трудиться, ибо труд – источник радости; оно хочет любить и приобщаться к Возвышенной Красоте. При высшем восприятии красоты и знания все условные деления исчезают. Сердце говорит на своём собственном языке, оно хочет радоваться тому, что является общим для всех, оно всё возвышает и ведёт к светлому Грядущему. Все многочисленные символы человечества имеют единый смысл священной молитвы – Мир и Единство»16.
Зинаида Фосдик, Нью-Йорк
Источник: https://etikavomne.ru/o-semie-rerihov/nk-rerih/v-zerkale-sovremennikov/fosdik-rerih-kratkaja-biografija-1964 (Фосдик З.Г. Николай Рерих / Пер. с англ. Е.А. Нестеровой. – Новосибирск: Сибирское Рериховское Общество: ИЦ «Россазия», 2019).
_______________________
Примечания
1. Бабенчиков М. Рерих. Нью-Дели, Индия. (Библиотека Нового Света).
2. По непредвиденным обстоятельствам большинство этих архитектурных этюдов, изображающих церкви, соборы, монастыри, стены и башни, оказались позднее в Америке. Художественный музей Окленда передал большую коллекцию этих этюдов Нью-Йоркскому Музею Николая Рериха для временной экспозиции.
3. Выставка открылась в декабре 1906 года. – Прим. ред. наст. издания.
4. Имеется в виду Храм Святого Духа. – Прим. ред. наст. издания.
5. Автор статьи, будучи в России летом 1961 года, узнала, что большая часть этих фресок была уничтожена во время войны.
6. Всемирно известное художественное объединение, сформировавшееся в России в конце 1890х годов.
7. Конлан Барнет Д. Николай Рерих – Мастер гор. Либерти: Фламма, 1938.
8. П.Ф. Беликов и В.П. Князева пишут о том, что вначале выставка состояла из 175 картин, а «по мере передвижения выставки из города в город она пополнялась созданными уже в Америке произведениями» (Беликов П.Ф., Князева В.П. Рерих. Новосибирск, 2009. С. 224). Выставка по городам Америки продлилась с 1920 по 1922 год. – Прим. ред. наст. издания.
9. Так в тексте. Как вспоминал Н.К. Рерих, он провёл на острове Монхеган лето 1922 года. См.: Рерих Н.К. Корона Мунди // Твердыня Пламенная. Рига, 1991. С. 214. – Прим. ред. наст. издания.
10. Так в тексте. В Индию художник отправился 17 ноября 1923 года. – Прим. ред. наст. издания.
11. Приведённые цитаты – из статьи д-ра Ю.Н. Рериха «Листки воспоминаний».
12. Идея родилась ещё в 1904 году в России, когда Н.К. Рерих предложил её Обществу архитекторов. В 1914 году проект был вынесен на рассмотрение правительства.
13. Протоколы заседаний Вашингтонской конференции, а также Первой и Второй конференции в Брюгге были опубликованы в Нью-Йорке и Париже.
14. Так в тексте. Пакт Рериха был подписан 15 апреля 1935 года. – Прим. ред. наст. издания.
15. «Пакт Рериха и Знамя Мира», документ, опубликованный Комитетом Пакта Рериха, Нью-Йорк, 1947 год.
16. Из статьи Н.К. Рериха «Культурное единство».
Наскоки
В письмах ваших сообщается, что какие-то индивидуумы упрекают друзей наших в том, что они будто бы считают меня богом, желая этим как бы задеть и друзей и меня. Какая вредительская чепуха!
Ответ на все готов. Посмотрим, насколько нелепо кощунство темных.
В чем же заключается в моей деятельности то, что вызывает их негодование?
Я пишу книги, посвященные искусству и знанию, посвященные культуре. Очень многие делают то же самое. Метерлинк, Бернард Шоу, Уэллс, Тагор часто появляются со своими книгами и занимают общественное внимание, но никто не негодует.
Мне посвящено несколько биографий и симпозиумов, но сравнительно с литературою, посвященной другим художникам и деятелям знания и искусства, их гораздо меньше издано в Америке. Правда, в России и в Европе за период от 1907 до 1918 года было издано девять монографий и несколько десятков особых номеров художественных журналов, посвященных моему творчеству. Но никто не негодовал, и все это считали совершенно естественным реагированием общественного мнения.
В течение семнадцати лет до приезда в Америку я руководил художественными школами и различными просветительными, художественными и научными учреждениями. Школа Общества Поощрения Художеств, в которой было до двух с половиной тысяч учащихся и восемьдесят профессоров, в обиходе постоянно называлась школою Рериха. Учащиеся говорили: «Пойду к Рериху» или «учусь у Рериха», и никто из Комитета нашего не претендовал на такой глас народный. Наша председательница Евгения Максимилиановна Ольденбургская постоянно говорила мне: «Приеду к вам» или «говорят, у вас там...», в таких выражениях благожелательно идентифицируя понятие школы с моей личностью как представителя и главного ответственного лица. И опять никакого негодования не возбуждалось в общественном мнении.
Я коллекционировал старинные картины и предметы каменного века. В монографиях отмечалось значение моих художественных коллекций и признавалось, что моя коллекция каменного века является самой обширной – в этом был просто неотъемлемый факт.
Я пишу картины, что совершенно естественно для всякого художника. Я пишу много картин, что опять-таки не является небывалым в истории искусства. Мои художественные выступления как в России, так и в Европе, доставили мне как признание общественное, так и почетные награды и избрания. Никто не негодовал на эти проявления общественного мнения. На международных выставках меня приглашали занять отдельные залы, и никто не протестовал против таких решений жюри.
Мне приходилось постоянно выступать за сохранение сокровищ творчества и за улучшение быта художников и ученых. И эти мои зовы никто не считал чем-то сверхъестественно божественным, но, наоборот, к моему сердечному удовлетворению, мне неоднократно удавалось помочь моим собратьям в искусстве и науке.
Мне приходилось устраивать многочисленные выставки и приветствовать представителей иноземных государств. И опять ни в среде сородичей, ни среди иностранцев не возбуждалось никаких злонамеренных толкований.
Возьмем ли мы идею Знамени Мира и последний номер бюллетеня нашего Музея, посвященный конференции в Бельгии, – быть может, какой-то злоязычник начнет упрекать в том, почему «Пакт Рериха» называется так, а не иначе? Но почему же он тогда не возражает против «Пакта Келлога» и всех прочих пактов и установлений, символически носящих определенное имя?
Возьмем ли мы образование многих Обществ, которые захотели принять мое имя, новость ли это? Уже давно в России существовали кружки Рериха, и все время нам приходится совершенно неожиданно наталкиваться на существование подобных кружков, даже совершенно нам неведомых. Уже пятнадцать лет тому назад Леонид Андреев писал о «Державе Рериха», а Балтрушайтис о «Чаше Грааля» и Бенуа о «Барсовых прыжках успехов». Все такие заявления не вызывали никаких писем в редакцию и никаких явных злобствований. Наоборот, список друзей прекраснейших и действительных представителей искусства и науки, являющих собою истинный критерий, постоянно возрастал и продолжает расти, не устрашенный ни «шарлатанством», ни «божественностью».
Наконец, когда из темных намерений, из вымогательства известная темная личность почтила меня большою статьею под названием «Шарлатана»*, то в самом содержании статьи он привел столько раздутой лжи якобы о торжественных моих всемирных шествиях, что в самых дружественных статьях не было сказано столько величия и мощи, сколько приписал язык злобы, и автор статьи сам не заметил, что содержание статьи опровергло его же название.
Спрашивается, что же делается мною такого дурного, что бы могло возбудить чье-то негодование, если только это не есть выражение мелкой зависти или злобы?
Гималайский Институт Научных Исследований – неужели это дурно или сверхъестественно? Или моя забота о собирании отделов искусства кому-то не дает спать? Или кажется «божественным», что мое двадцатипятилетие праздновалось в России, а сорокалетие деятельности в Америке, когда пришло десять тысяч друзей? Все мои призывы к охранению сокровищ искусств и науки – разве это противоестественно? Писание картин, сам смысл которых, казалось бы, должен был вызывать добрые мысли, неужели и это противоестественно? Руководство школою с желанием дать хорошее художественное образование массам, неужели и это или «шарлатанство» или «божественность»? Поднесение мне особой медали, выбитой в Бельгии – но ведь не я же сам ее себе поднес? Почетный Легион – но ведь многотомны списки носителей этого ордена? Звезда Св.Саввы, или Северная Звезда Командора – но, вероятно, шведский король был бы очень изумлен, узнав от шептунов, что он дал мне ее не за художество, но наградил бога или шарлатана? Французские ученые и художественные Общества, Югославская Академия, Археологический Институт Америки и другие учреждения во многих странах – неужели они давали свои отличия не за факты, им вполне известные, но за божественность или за шарлатанство? Или кого-то тревожит имя на здании? Но тогда его бедному созданию придется много тревожиться и при имени Родена и Моро, и Мане, и Мареса, и Торвальдсена.
Или, может быть, темненькое сознание обеспокоено, что я еще не умер, но ведь неоднократно газеты хоронили меня в разных странах. Жалкие сознания шептали, что я не мог написать все мои картины, именно потому, что этот оппонент и не мог бы сам написать столько картин. Шептали, что я вовсе не Рерих.
Конечно, все эти скудные и не отвечающие истине суждения нам любопытны лишь со стороны психологической. Подсказаны ли они яростью шовинизма или тупостью провинциализма, или же тою мрачною злобою, которая восстает против всего, где повторено слово Культура? Тьмы много в нашем мире; судороги этой тьмы угрожают через всю инертность массы, через все предательство, для которых каждый факт стремления к строительству кажется чем-то сверхъестественным, нарушающим их кладбищенский покой.
Во многих моих писаниях, отдавая должное восхищение художникам, я указывал на отсутствие шовинизма, который был бы совершенно не к лицу стране, вместившей все нации мира. Клеймо шовинизма является лишь доказательством невежества. Плачевно было бы приписать произнесенные кем-то нелепости провинциализму, ибо что же может быть ничтожнее и смешнее ограниченности и старомодности такого сознания!
Предположим, что это злоба невежества – оно будет более существенно, нежели другие два предположения о шовинизме и провинциализме. Конечно, злоба тьмы ради своего существования должна преследовать все устремленное ко благу. Но не забудем, что именно столкновение света и тьмы создает строительство, к которому ничто не может воспрепятствовать устремляться тем, сознание которых зовет их к неотложным заданиям Культуры. Будем всегда основываться на фактах, на действительности, которых так боится тьма, но которые для нас всегда и во всем будут единственною основою.
13 Ноября 1931 г.
Рерих Н.К.
Листы дневника. Том 1. –
М.: Международный Центр Рерихов;
Мастер-Банк, 1999. – 671 с .